[Lanin]

Странно, когда я думаю об универе, настроение резко повышается. Стоит вспомнить о чем-нибудь другом, что, в общем-то, составляет мою жизнь, - настроение падает. Почему? Я не знаю -_-

Вру ведь... Знаю...

Ну и ладно. Знаю -_- Но ведь ничего от этого знания не изменится.





Не читайте, тут глупости.



Буду выкладывать потихоньку историю Иви. Так, для себя. Может, получится дописать ее?





Эту ракушку я нашла сама. Большая, изогнутая, окрашенная в розоватый перламутр, она была похожа на обласканную морем заколку какой-нибудь придонной царевны. Наш монастырь стоял неподалеку от небольшого залива, и я частенько убегала на берег играть. Каждый раз меня за это строго наказывали, но я убегала снова и снова. К плетям я привыкла, а без моря уже не могла.

Сверстницы тогда сторонились меня. Все они были неотличимые друг от друга, маленькие, тихие, забитые, кутающиеся в платки.

Я не была такой.

Мне было плевать на просьбы, указы, увещевания, советы, запреты, наказания. Я делала только то, что хотела, поскольку не видела особого смысла в том, чтобы стараться для других. В конце концов, они тоже обходились со мной не слишком порядочно. Другие послушницы не понимали этого и только отводили взгляд, когда я проходила мимо.

А еще у меня было море.

Помню, когда я впервые увидела его, я задохнулась от восторга. Синее! – широкое! – блестит! – рыбки! – солнце отражается! – волны, огромные, в мой рост! Трудно передать эти ощущения тому, кто никогда не видел моря. С тех пор оно стало моим другом. Я часто носила морю подарки – сшитую своими руками тряпичную куклу, синий мячик с белой полоской на резиновом боку, разноцветные стеклышки – «гемы», как их называли. Это были своего рода деньги в моем бедном детстве, за них можно было выменять любые ребячьи богатства. Однажды у наставницы Ноны разбилась ярко-оранжевая вазочка, и осколки разлетелись по всей комнате. Я успела поднять несколько, прежде чем нас, ребятишек, с руганью выгнали и принялись подметать. И я отнесла их морю, все-все! Оглядываясь на прошлое, я вспоминаю, что это был очень щедрый подарок, но тогда мне и в голову не пришло сожалеть.

И море так же щедро отблагодарило меня. На следующий день к моим ногам мягко выкатилась ракушка. Она лежала на песке, как будто бы и ничья, но я ясно поняла: это моя! И я взяла ракушку и прижала к уху.

– Бери, – шепнуло мне море.

– Спасибо, – шепнула я в ответ.

Вечером меня наказали сильнее обычного: кто-то из послушниц донес, что я поклоняюсь морю, как языческому богу, и приношу ему дары. Я молча смеялась над этой глупостью и лишь сильнее стискивала ракушку в кармане бесформенной робы. Я знала, что даже если я завтра не смогу убежать к морю, оно все равно будет со мной. Потому что оно не бог, а просто друг.

А потом все кончилось в один миг, как будто бы и не было. Однажды я загорала на берегу, положив ракушку рядом с собой и дотрагиваясь до нее самыми кончиками пальцев, радуясь тому, какая она гладкая и приятная на ощупь. Внезапно солнце закрыло что-то темное, раздался резкий крик. Я невольно дернулась, сжалась в комок. Но бояться было нечего: передо мной сидел ручной сокол, птица, которую так часто заводят охотники. Он внимательно посмотрел на меня темными глазами-бусинами и снова крикнул, и я увидела, как кто-то приближается ко мне, увязая в песке. Конечно, это и был охотник. Замученный, усталый, его волосы были перевязаны какой-то узкой лентой бурого цвета, на висках блестели капельки пота.

– Благослови, пожалуйста, – попросил он и поклонился мне. Я поспешно встала и сложила ладошки, но вдруг что-то заставило меня остановиться.

Сокол сидел на песке рядом со мной и задумчиво ковырял клювом все, до чего мог дотянуться. Увидев мою ракушку, он встрепенулся и…

– Пошел прочь!!! – закричала я что есть духу, но было поздно. На песке валялись обломки цвета кровавого восхода, а сокол, вспугнутый моим криком, топорщил на меня перья и ворчал. Охотник окинул всю сцену непонимающим взглядом и тупо повторил:

– Благослови, пожалуйста…

Но я уже бежала прочь от моря, унося с собой только память о его даре, который я не сумела сохранить, и неясное ощущение грядущей беды. И оно оправдалось. В тот день закончилась моя сказка: вечером нас построили колонной и отправили пешком в Пронтеру.

Уже потом, намного позже, я узнала что в таких раковинах обитают моллюски, которые очень нравятся птицам. Но в тот день сокол стал для меня предвестником несчастья, и потом еще много лет я не могла избавиться от тяжести на сердце при виде человека с силуэтом хищной птицы над головой.

Comments

[Oriona]

Читайте! Очень читайте!

[Lanin]

Не пиарь меня %))

[Oriona]

Я! Да я! Да ты! Да вообще! Мне тут, понимаете ли, нравится! И вообще 8( Фигасе! Вообще! Ну, все! 8(((

[Lanin]

%)))

Ну ладно, ладно. Пиарь, если так хочется %) *спряталась под подушку и дрожит. от смеха*

[skywill]

Эм. А я это уже читал О_о

[Lanin]

Ага, я просто решила выкладывать это тут и потихонечку писать продолжение ^_^

[Гость]

Да, я ещё помню эту аколитку, которая в ответ на витиеватый комплимент отвечала не хилом, а ещё более витиеватым комплиментом... 8-)))



Это не глупости, вы замечательно пишите. 8-)

Продолжайте. 8-)